Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Н"

1. Жизнь Пушкина. Глава четвертая. В Петербурге 1817–1820 годов. Часть III

Входимость: 1. Размер: 14кб.

Часть текста: смотря однажды в окно на пустой, брошенный дворец, предложил Пушкину написать на него стихи. Пушкин «гибкостью членов, быстротою телодвижений, — рассказывает Вигель, — несколько походил на негров и на человекоподобных жителей Африки. С этим проворством вдруг вскочил он на большой и длинный стол, стоявший перед окном, растянулся на нем, схватил перо и бумагу и со смехом принялся писать». Рассказ Вигеля не совсем точен. Злому насмешнику хотелось изобразить создание «Вольности» как прихоть юного поэта, пожелавшего угодить вкусам свободомыслящих дворян. Однако это стихотворение стало событием в тогдашней политической жизни и в биографии самого Пушкина. «Вольность» разошлась во множестве списков, и будущие декабристы пользовались этими стихами для целей пропаганды. Ода «Вольность» вовсе не была пьесой революционной. Напротив, поэт с ужасом и неприязнью рассказывает в своей оде о казни Людовика [343] и об убийстве Павла. Гильотина якобинцев ему кажется «преступной секирой», «кровавой плахой Вероломства», тем менее внушают поэту симпатии пьяные убийцы «в лентах и в звездах», задушившие Павла. У этих убийц «на лицах дерзость, в сердце страх…». Молчит неверный часовой, Опущен молча мост подъемный, Врата отверсты в тьме ночной Рукой предательства наемной… О...

2. Жизнь Пушкина. Глава вторая. Лицей. Часть IV

Входимость: 1. Размер: 14кб.

Часть текста: разные поэтические вымыслы, и тогда лицо его то хмурилось необыкновенно, то прояснялось от улыбки, смотря по роду дум, его занимавших. Набрасывая же мысли свои на бумагу, он удалялся всегда в самый уединенный угол комнаты, от нетерпения грыз обыкновенно перо и, насупя брови, надувши губы, с огненным взором читал про себя написанное». Первые поэтические замыслы Пушкина относились к жанру больших поэм, эпических повествований и театру. Почти все эти опыты утрачены. Мы знаем лишь их названия — какой-то роман «Цыган», комедия «Философ» и другая комедия, написанная вместе с М. Л. Яковлевым, — «Так водится в свете». Из ранних поэм до нас дошла только неоконченная поэма «Монах» [203] и совершенно непристойная «Тень Баркова» [204] . На этих двух последних вещах сказалось влияние несвоевременно прочитанных Пушкиным Вольтера и Парни и тех «сочинений, презревших печать», о которых пятнадцатилетний поэт упоминает в своем «Городке» [205] , где он восклицает не без иронии: Велик, велик — Свистов! Твой дар ценить умею, Хоть, право, не знаток; Но здесь тебе не смею Хвалы сплетать венок: Свистовским должно слогом Свистова воспевать; Но, убирайся с богом, Как...

3. Жизнь Пушкина. Глава четырнадцатая. Часть II

Входимость: 1. Размер: 11кб.

Часть текста: статьи болен душевно. Его нельзя наказывать. Его надо лечить. Его надо поручить попечению генерал-губернатора. Пусть врач ежедневно навещает безумца. Иное дело редактор и цензор. Их надо покарать, чтобы они впредь были осмотрительнее. Это известие о судьбе Чаадаева казалось Пушкину зловещим. Нет, поэт не пошлет теперь письмо своему идейному противнику. Пушкин не ожидал, что царь окажет ему, Пушкину, такую медвежью услугу своей расправой с мыслителем и лишит его возможности вести спор по существу. 22 октября 1836 года последовало официальное запрещение «Телескопа». Можно ли жить после этого в проклятом Петербурге, где придворные лицемеры делают вид, что они оскорблены статьей Чаадаева в своих лучших патриотических чувствах, — они, которые ненавидят и презирают Россию так же, как они ненавидят и презирают Пушкина. В самом деле, можно сойти с ума от этой тирании Зимнего дворца и всех этих салонов, где подготовляется заговор против всякой независимой мысли и свободного творчества. Сегодня объявили сумасшедшим Чаадаева, а завтра объявят Пушкина. Если бы он был здравомыслящий, он бы радовался успехам Натали и своему придворному званию, а он открыто негодует на «милость» монарха. Разве это не безумие? Поэт чувствовал, что надо каким-то решительным действием покончить с теми бытовыми условиями, которые связывали его и мешали ему писать. ...

4. Жизнь Пушкина. Глава первая. Детство

Входимость: 1. Размер: 24кб.

Часть текста: , наткнулась на Павла [23] , который и сделал ей строгое замечание за то, что она не сняла картуз с ребенка при появлении его величества. «Видел я трех царей, — писал Пушкин жене весною 1834 года, — первый велел снять с меня картуз и пожурил за меня мою няньку; второй меня не жаловал; третий хоть и упек меня в камер-пажи [24] под старость лет, но променять его на четвертого не желаю: от добра добра не ищут…» В начале XIX века господа Пушкины отнюдь с царями не водились и по своему положению представителей древнего, но захудалого рода были весьма далеки от правящих кругов и царского трона. К несчастью, опальному поэту пришлось под конец жизни, по примеру предков, приблизиться к этому самому трону, который, по словам Лермонтова, «жадною толпой» окружали «свободы, гения и славы палачи» [25] . Пушкин поздно понял, что ему несдобровать в этой компании. В 1830 году, когда еще можно было спастись от царских объятий, поэт писал: Упрямства дух нам всем подгадил: В родню свою неукротим. С Петром мой пращур не поладил И был за то повешен им. Его пример будь нам наукой… [26] Петром I [27] в самом деле был повешен 4 марта 1697 года Федор Матвеевич Пушкин [28] , сын воеводы Матвея Пушкина [29] , за деятельное участие в стрелецком заговоре Соковнина [30] . Поэт неравнодушен был к истории. Он живо интересовался, между прочим, судьбою своих предков. Среди них были примечательные умом, волею, характерами и страстями. Многие были порочны и преступны. Лет за десять до казни мятежного Федора Пушкина в Разрядный приказ была подана его родственниками родословная роспись, в которой сообщалось, что при Александре Невском [31] «прииде из немец муж честен именем Радша». Этот легендарный Радша считался родоначальником многих фамилий — в том числе и Пушкиных, что и дало повод поэту в «Моей родословной» написать известные строки: Мой предок Рача мышцей бранной Святому Невскому служил…...

5. Император Павел. Глава IX

Входимость: 1. Размер: 9кб.

Часть текста: повелитель миллионов и что нет над ним никакой власти. Но как забыть? Вот разве пойти к княгине Гагариной, которая проста, слишком проста, и, кажется, не в силах уразуметь, что с нею делит ложе тот, кого сам Бог помазал на царство. Для нее Павел всего лишь возлюбленный и, к несчастию, чужой муж. Она его целует, а сама плачет, потому что он прелюбодей и она - прелюбодейка. Об этом она думает, а вот о том, что Павел ответит за судьбу России, она не размышляет вовсе. Об этом он думает один. И не с кем ему поделиться мыслями. В сущности, у самодержца и не может быть друга. Эти мысли сводили с ума императора. Самодержавие он понимал буквально. Он думал, что может управлять государством один. Он стоит в центре, и от него по радиусам исходят повеления. Начальники всяческих коллегий исполняют его волю. Их помощники передают дальше, в низшие инстанции все, что повелевают им свыше. При этом надо все делать незамедлительно. Скорей, скорей! Пусть мир узнает, как плодотворно самодержавие. Нельзя терять ни одного мгновения. Надо ввести поэтому железную дисциплину. Он так и сказал однажды: "Надо управлять железной лозой". После вахтпарада - экзекуции для зевак и лентяев. Солдаты роптали на эти порядки, но все-таки мирились с ними. Было утешение - хорошо кормили, одевали и, главное, - вся тяжесть дисциплины падала на офицеров. Это они - "потемкинцы", "якобинцы" - виноваты во всем. С них, екатерининских баловней, надо взыскивать прежде всего....